Старый Барсук,

Маленький подарок на вампирскую тематику многобуков!Серьезно, около 5000 знаков. Это рассказик.

Леночка успела занять очередь предпоследней. За ней с боевым кличем втиснулась средних лет тетка, и пожилая медсестра перегородила коридор палкой от швабры: «не занимать, четырнадцать человек, лимит!» С первого этажа донесся разноголосый стон разочарования: там все еще стояли в регистратуру за жетонами.
Здесь было потише. По скамейкам мирно чесали языками бабульки, тетка тут же уткнулась в журнал. Старичок в кепке, за которым стояла Леночка, отошел к открытому окну. Рядом, у подоконника, толклись с унылым видом трое неряшливо одетых мужичков. «Синяки, - подумала девушка, - но ради такого дела трезвые, грустно им, наверное». Она старалась не смотреть направо. Там, в нише, пряталась обычная белая дверь в процедурную; над светилось красное «занято». Леночка с детства побаивалась всего медицинского, смешанный запах лекарств и хлорки отзывался холодком в животе, а ноги делал чуть-чуть ватными.
- Кровопивцы! – выделилось из общего гула.
Леночка прислушалась.
- Бога на них нет, - вещала ветхая бабулька. – Упыри, как есть упыри!
- Да нехай себе… - неожиданно молодым, звонким голосом отозвалась вторая, такая же ветхая, но пошире, - сорок лет на заводе отработали, вот где крови-то из нас попили. А эти… - махнула она рукой, - гомофаки, прости господи.
- Что уж теперь, - вздохнула третья, чуть помоложе, - здесь хоть того… Компенсация.
Все трое дружно посмотрели на свои жетончики и посветлели лицами.
Леночка тоже опустила глаза вниз, на жетончик. Тяжелая овальная бляха на плетеном шнурке. Выбито имя, год рождения, группа крови, еще что-то непонятное… Металл светлый, маслянисто блестящий. «Вряд ли серебро», - решила Леночка и внутренне хихикнула.
С жетона взгляд перебежал на обложку журнала, который листала соседка. «Люди и гемофаги – братья навек!» - кричал жизнерадостно-зеленый заголовок. Женщина шелестнула страницей, придвинулась ближе к окну, оказавшись рядом со старичком в кепке. Тот отгородился от очереди газетой, явно «желтой»: на весь разворот раскинулась жирная надпись: «Новый человек со старыми дырками». «Зря, прикроют» - вяло подумала Леночка.
Раздался короткий звонок. Вся очередь вздрогнула. Красная надпись над дверью погасла. Секунда в оцепенении – и ярко вспыхнуло «свободно». Старушка, ругавшаяся на «упырей», тяжело встала, ссутулилась, и, зачем-то перекрестившись, шагнула вперед. Хлопнула дверь.
- Пошла, родимая… - шепотом сказала одна из ее товарок.
- Да ну тебя, Вер, впервой, что ли, - одернула ее вторая.
Очередь оживилась, коридор поликлиники снова наполнился мерным гулом.
Верочка прикусила губу и уткнулась в мобильник.

«Новая эра в истории человечества», как кричали потом газеты, началась полгода назад. Очень спокойно и буднично, почти без спецэффектов, носферату наконец-то явили себя людям. В их тайном, ночном упырьем сообществе уже много веков шла борьба между группировками консерваторов и радикалов. Первые призывали жить – вернее, не-жить – по обычаям старины, вторые – вступить с людьми в открытый и взаимовыгодный симбиоз. Носферату не вдавались в подробности, по каким причинам, но победили именно радикалы.
Как выяснилось, и людям, которых представляло правительство, жизнь бок о бок с вампирами показалась вполне осуществимой. Никаких больше нападений, пропавших без вести, «нет» обескровленными трупам. Все официально, согласовано и строго полюбовно. В каждой поликлинике, больнице и медицинском центре открывается пункт «нового донорства». Любой желающий человек может сдать кровь на анализ, получить жетон и стать Новым Донором для «нового человека», или, как они себя еще называли, гемофага. Слово «вампиры» старались не употреблять как неполиткорректное. За честь расстаться со стаканом собственной крови, став обедом гемофагу, полагалось небольшое, но все-таки вознаграждение. Зачем брать анализы, никто толком так и не понял – кровь годилась совершенно любая, главное, чтобы донор был живой, трезвый и не «под кайфом».

Заведующий ново-донорским отделением, а по совместительству главврач поликлиники, Игорь Петрович Стебанько, промокнул платком лысину и в очередной раз заглянул в ящик стола. Конвертики, лежащие там, никуда не делись. Из верхнего торчали, радуя глаз, края банкнот. Главврач довольно ухмыльнулся, и решил, что неплохо бы сделать перерыв на чай. Однако, стоило ему начать подниматься, в дверь снова поскреблись.
- Игорь Петрович… - всунулась медсестра, исполняющая роль секретарши, - там… опять. Просить?
- Да-да, конечно, - расплылся в радушной улыбке хозяин кабинета.
Дверь приоткрылась, в щелочку просочился бледный молодой брюнет со старыми глазами. Одет он был в старинную фрачную пару.
- Я… понимаете… Там слух пошел… - запинаясь, быстро промолвил посетитель, бочком продвигаясь к столу.
Из кармана фрака торчал конверт.
- Да, вы проходите, присаживайтесь, уважаемый товарищ сеньор… - главврач сделал паузу, вопросительно улыбаясь.
- Де Вересоччи, - поклонился брюнет. И снова зачастил: - Я, собственно, насчет очереди в сегодняшний набор. Номерок бы… поменять.
Игорь Петрович позволил себе чуть омрачить улыбку:
- Ну, вы же знаете, товарищ… то есть сеньор де Вересоччи – номера выдаются, так сказать, лотерейным путем, то есть, на кого бог пошлет…
При упоминании бога посетитель вздрогнул, зачем-то оглянулся по сторонам. Потом открыл было рот для дальнейших уговоров, подумал, закрыл. И выложил перед главврачом конверт.
- Ну, сеньор де Вересоччи!.. –протянул Игорь Петрович, укоризненно сияя лысиной, - ну мы же с вами взрослые люди, то есть, люди и гемофаги…
Во время тирады правая рука главврача рылась в коробке с одинаковыми белыми картонками, а левая ненавязчиво подтягивала конверт по направлению к приоткрытому ящику.
- Да, да, - как заведенный, кивал сеньор, - да, конечно, вы правы… - и, подталкивая левой рукой конверт, правой тянулся к коробке.
Наконец, взятка благополучно скрылась в столе, а к посетителю перекочевала картонка с номером «13».
- А она точно тринадцатая? – недоверчиво прищурился брюнет.
- Точно, точно, - отозвался главврач, уже не стесняясь, заглядывая в ящик и вновь протирая лысину, - вы старый-то свой отдайте.
- Ах, да, запамятовал! – посетитель с кислой миной уронил на стол номерок «2» и быстро покинул кабинет.
Игорь Петрович с громким «уфф!» откинулся на спинку стула и принялся обмахиваться бланком рецепта.
- Как же, запамятовал… - ворчал он, впрочем, вполне благодушно, - много вас таких сегодня, забывчивых. В два горла жрать хотели, ишь…

Как и ожидалось, в новые донорские пункты сразу же выстроились очереди. Правда, весьма специфические по составу: из людей в основном пожилых и небогатых. Молодежь не спешила. Расчет на вечно голодных студентов не оправдался; за прибавкой к пенсии ринулись привычные ко всему старички и старушки. Конечно, до настоящего, медицинского донорства их не допустили бы по многим группам риска… Гемофагам годились и такие. Правда, нельзя сказать, что пожилых «доноров» кусали с энтузиазмом, но, как говорилось в присказке у вампиров, голодный еде в зубы не смотрит.
Однако, как выяснилось в процессе, у «новых людей» имелись очень даже старомодные представления начет, если можно так выразиться, пищевого ритуала. Предполагался именно ритуал, красивый, каноничный и торжественный. И пенсионеры в него, мягко говоря, не очень вписывались.

Время шло, очередь таяла. Ушли разговорчивые бабушки, ушли трезвые алкоголики. Стало тише и просторней. Оставшиеся в коридоре люди заметно нервничали, вертели головами, поводили плечами. Все сильнее вздрагивали от каждого звонка. Из-за белой двери никто не возвращался.
Конечно, Леночке все объяснили: и соседка теть Клава, и администратор в регистратуре, и здесь, в очереди, «бывалые» доноры: из комнаты за дверью есть другой выход, там – холл с диванчиком, стаканы с гранатовым соком, медсестра с пластырем и нашатырем, если кому нехорошо… Но все равно, под ложечкой противно тянуло, ватные ноги ощутимо тряслись, как перед экзаменом.
Рявкнул звонок. Дернувшись, Леночка оторвалась от газеты, которую, чтобы успокоить нервы, проглядывала вместе с соседом. Газета зашуршала, опускаясь на подоконник. Старичок в кепке вздохнул, зачем-то снял кепку, сжал в кулаке, и шагнул вперед. Клацнув, закрылась белая дверь. Шумно вздохнула тетка с журналом. А Леночка как-то вдруг осознала, что в очереди остались только они с теткой – да мыла полы в дальнем конце коридора пожилая санитарка.
«Это что же, - обмирая, подумала девушка, - следующая – я?» Захотелось снять жетон и выпрыгнуть в окно. Второй этаж, невысоко. Там, в окне, небо, и деревья, и легкий ветерок в форточку. Свобода. Жизнь. «Прекрати, истеричка, - приказала себе Леночка, - от этого еще никто не умер. Хочешь новые сапожки – терпи».
Долго ждать не пришлось. Только что, казалось, дверь проглотила старичка, а звонок вновь зашелся требовательной трелью. Леночка всхлипнула.
- Иди, дочка, - печально сказала тетка, сворачивая журнал, - Иди… С богом.
И зачем-то перекрестила Леночку.

За дверью оказался короткий коридорчик – светлый, чистый, с едва уловимым запахом вездесущей хлорки и бледно-голубыми стенами. Заканчивался он неожиданно: тяжелой, пыльной занавесью густо-алого цвета. Рядом стоял стул. На спинке его висело что-то нежно-розовое и воздушное, под ним стояли изящные домашние туфли. «Соблюдайте форму одежды!» - гласила табличка над стулом. «Просьба не надевать пеньюар поверх пальто и курток!» - вторила ей еще одна, пониже. «Уважаемые доноры! Снимайте шарфы и кашне» - напоминала третья, маленькая, приклеенная скотчем к сиденью.
Леночка остановилась. О чем-то таком, помнится, теть Клава тоже говорила; обувь и верхнюю одежду потом вернут. Девушка сняла кроссовки, аккуратно поставила под стул, переобулась. Сняла ветровку, накинула поверх футболки просторный, безразмерный пеньюар, завязала на пышный бант его пояс. Выпустила шнурок с жетоном поверх розового шелка. Пожала плечами. Потом робко отодвинула бархат занавеси и толкнула очередную дверь, тяжелую, резную и дубовую. Та громко, опереточно заскрипела.
О том, как выглядит «процедурная», не рассказывали ни соседка, ни журналы, ни брошюра «центра нового донорства». Глазам Леночки предстала темная спальня в готическом стиле. Две трети ее площади занимала кровать под кружевным балдахином. Рядом, на столике – букет сухих роз. Драпировки и темные, неразборчивые картины по стенам. Напротив изножья кровати – окно, задернутое несколькими слоями тюля. Оттуда лился слабый, «лунный» свет и мельтешили тени – то ли веток на ветру, то ли чьих-то крыльев. Одним словом, классические декорации к фильму ужасов. «Однако», - подумала Леночка и прилегла на край кровати, до подбородка натянув одеяло. С одной стороны, внутри не желал рассасываться холодок страха, совсем как в детстве перед анализом крови или очередной прививкой. С другой, девушке даже льстила красивая обстановка.
Время шло. Ничего не происходило. Леночка привстала, внимательнее оглядела комнату – никого. Обошла все углы, обнаружив в самом темном еще одну дверь, с табличкой «Выход в холл». Заглянула туда: диван, стол с напитками, на диване аккуратно сложенная ветровка, рядом стоят кроссовки. Леночка подавила желание немедленно уйти, вернулась, легла, приняла одну живописную позу, другую… Никого.
Девушка уже совсем было заскучала, как ее внимание привлек неясный шум, доносившийся со стороны окна. «Разве здесь не глухая стена, - недоуменно подумала она, - не бутафория с подсветкой?». Поднявшись, девушка поправила пеньюар, сделала шаг к окну и решительно отодвинула тюль.
В этот же миг кто-то с той стороны дернул за створки. Леночка отшатнулась и, щурясь, попыталась понять, что же она все-таки видит и слышит.
За «окном» было небольшое пустое помещение: похоже, обычный кабинет с вынесенной мебелью и забитыми окнами. Там стоял полумрак, разбавленный тусклыми «лунными» плафонами. И в этом полумраке лупили друг друга несколько бледных упыреобразных личностей в черных костюмах. Вокруг них прыгала еще парочка, потрясая какими-то белыми номерками.
- У меня, у меня тринадцатый! – надрывался один.
- Пойдите к дьяволу, лжец, тринадцатый номер мой! – орал другой.
- Отвали, …. ……. ….!!! – совсем нецензурно ревел кто-то из дерущихся, вцепившись в ухоженный хвост оппонента. Тот шипел и махал скрюченными пальцами, пытаясь оцарапать противнику лицо.
Воспользовавшись суматохой боя, один из гемофагов подобрался к окну и ухватился за створку.
- Ку-уда без очереди?! – тут же завопили остальные, нарушитель был цапнут за фрак и водворен на прежние позиции.
- Да я по очереди, тринадцатый я… - тоненько попытался оправдаться он, предъявляя номерок.
- Мы тут все по очереди! – объяснили ему, - одному тебе дефициту хочется, подлец? Захотелось припасть к девичьей шейке? Жри старушек, как все!
- Только не старушки! – кто-то из кровососов издал буквально крик души и рванул к вожделенному окну.
Попытка «пропитаться без очереди» снова окончилась неудачей.
Леночка потихоньку отступила, отпустила край занавеси. «Нет уж, лучше объявления клеить. Или рекламки на остановке раздавать» - решила она, выходя в холл и переобуваясь. «Или вообще ну их, эти сапоги».
За спиной что-то ухнуло, заскрипело, раздался многоголосый вой. Леночка пожала плечами и направилась к выходу.

@темы: Текстовые креатиффы, Подарки